ПРЕПЯТСТВИЕ РОЖДЕНИЮ или ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ ХУЖЕ УБИЙСТВА?

СТАТИСТИКА ПО ПРОЦЕДУРЕ ПРЕРЫВАНИЯ БЕРЕМЕННОСТИ В РОССИИ УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО В ГОД МЫ ТЕРЯЕМ НЕ МЕНЬШЕ 550 ТЫСЯЧ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ЖИЗНЕЙ. КРОМЕ ТОГО, КАЖДЫЙ СОТЫЙ АБОРТ ДЕЛАЮТ ШКОЛЬНИЦЫ.

В РЕЗУЛЬТАТЕ У МНОГИХ ВПОСЛЕДСТВИИ ВОЗНИКАЕТ БЕСПЛОДИЕ, А ЭТО ТРАГЕДИЯ НА ВСЮ ЖИЗНЬ. КАК ИЗМЕНИТЬ ОТНОШЕНИЕ ЖЕНЩИНЫ К АБОРТАМ? МОЖЕТ ЛИ ХРИСТИАНСКОЕ МИРОПОНИМАНИЕ ПОМОЧЬ В РЕШЕНИИ ЭТОЙ ПРОБЛЕМЫ? НА ЭТИ ВОПРОСЫ ОТВЕЧАЕТ ИРИНА ВАСИЛЬЕВНА СИЛУЯНОВА, ДОКТОР ФИЛОСОФСКИХ НАУК, ПРОФЕССОР КАФЕДРЫ БИОЭТИКИ РОССИЙСКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОГО МЕДИЦИНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА ИМ. Н.И. ПИРОГОВА МИНЗДАВА РФ, ЧЛЕН СИНОДАЛЬНОЙ КОМИССИИ ПО БИОЭТИКЕ РПЦ.

Доступный плод с древа смерти» – позволим себе фольклорную вольность и назовем так одну из современных медицинских технологий: искусственное прерывание беременности. Прогресс – удивительная вещь. Если женщины прошлых времен с болью вопрошали: «Как можно препятствовать рождению?!», то современные женщины в большинстве своем в недоумении спрашивают: «Почему нельзя?» Действительно, почему нельзя, если законодательство ряда стран, в том числе и российское, разрешает каждой женщине искусственное прерывание беременности. Значит, можно…

Но здесь нельзя не вспомнить слова апостола Павла: Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но не все назидает (1 Кор. 10, 23). Смысл глагола «назидать» в толковом словаре Владимира Даля раскрывается через слова «научать нравственно полезному». Сегодня словосочетание «нравственно полезное» можно отнести к устаревшим понятиям, особенно если находишься в плену плосколинейной прогрессистской модели истории – «устаревшее» прошлое и «передовое» настоящее. Но почему не теряет ценности «устаревшая» икона XII века по отношению к «передовому» современному произведению искусства? А может быть, «устаревшее» христианское «нельзя» абортам также несоизмеримо ценнее «передовых» либеральных «можно»? Попробуем сравнить два подхода – аргументы либерального «можно» и христианского «нельзя».

Известно, что либеральное «можно» основывается на принципе: «Каждая женщина обладает правом распоряжаться своим телом». Известно также, что либерализм, как правило, это производная натуралистическо-материалистических убеждений. В границах натуралистического материализма чело- век, будь то мужчина или женщина, это «тело и только тело» (Ф. Ницше) (Последние годы, более десяти лет до самой смерти, Ф. Ницше страдал от психических расстройств с диагнозом: «общий паралич душевнобольных», который до сих пор считается общепринятым. – Ред.) Таким образом, основополагающий принцип либерального «можно» приобретает вид: «Право тела распоряжаться своим телом». В этом тезисе прослеживается примитивная содержательность базового утверждения либерального оправдания аборта. При этом либеральное право «распоряжаться своим телом» сопряжено с признанием права на членовредительство, на нанесение себе болезненных травм, что встречается среди людей, страдающих от психологических и психических расстройств. Не менее спорен и «фундамент» либеральной идеологии: признание противоречия между правами матери и правами ребенка, который основан на материалистической идее естественности состояния «войны всех против всех».

Как известно, в Библии нет изречений, прямо относящихся к обсуждаемой проблеме, за исключением, быть может, одного установления из Книги Договора, согласно которому человек, толкнувший беременную женщину и ставший в результате этого виновным в потере женщиной ребенка, обязан заплатить штраф (Исх. 21, 22). Тем не менее христианское «нельзя» абортам небезосновательно. Православное богословие полагает, что при решении сложных нравственных вопросов «на первое место чаще всего выдвигается самая жизнь Основателя христианства, как воплотившая в себе идеал совершеннейшего пути ко спасению». В этом плане Благовещение Архангела Гавриила Деве Марии в момент зачатия Спасителя: Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами (Лк. 1, 28) – представляет собой символическую форму христианского понимания святости и начала человеческой жизни.

Этот принцип ставит под сомнение «право женщины на собственное тело», допускающее, что плод есть лишь часть материнской ткани. «Это не ее тело; это тело и жизнь другого человеческого существа, вверенного ее материнским заботам для кормления». (Харакас Ст. Православие и биоэтика // Человек. – 1994. №2. С. 93).

К каноническим относится суждение святителя Василия Великого: «Умышленно погубившая зачатый в утробе плод подлежит осуждению как за убийство». Оценка аборта как смертоубийства, как нарушения заповеди «не убий» – одно из оснований христианского «нельзя».

К мысли об еще одном основании приводит святитель Иоанн Златоуст. Он пишет, что плодоизгнание «нечто хуже убийства, так как здесь не умерщвляется рожденное, но самому рождению полагается препятствие».

Что может быть хуже убийства? Очевидно то, что приводит к убийству, что является его основанием. И это – нарушение первой и наибольшей заповеди, заповеди Любви. Возлюби Господа Бога Твоего всем сердцем твоим, и всею душою Твоею, и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на двух сих заповедях утверждается весь закон и пророки

(Мф. 22, 37–40).

Преподобный Максим Исповедник различает пять видов любви: «ради Бога», любовь «по причине естества, как родители любят чад», «ради тщеславия», «из-за сребролюбия», «вследствие сластолюбия». Из этих видов любви на второе место Максим Исповедник помещает любовь «по причине естества». Аборт – это нарушение заповеди любви, причем в самой ее человечески-глубинной сути – через убийство матерью своего ребенка. Даже животный мир, ко сравнению с которым так часто прибегает натурализм, не знает аналогов подобного деяния, свидетельствуя о его противоестественности.

Аборт – это «препятствие рождению». Но рождение – это «выход из материнской утробы», которая в христианской семантике является не просто анатомическим термином. Смысл этого слова в христианской традиции, как считает культуролог и библеист С. Аверинцев, чрезвычайно широк и значим: это и «милосердие», и «милость», и «жалость» и «сострадание», и «всепрощающая любовь». С. Аверинцев полагает, что символика «теплой» и «чревной» материнской любви особенно характерна для греко-славянской православной культуры (в отличие от античности). Это проявляется в особом почитании Богородицы, в Ее величаниях и в наименованиях явленных икон Божией Матери, таких как: «Нечаянная Радость», «Умиление» («Радость всех радостей»), «Отрада» («Утешение»), «Сладкое Лобзание», «Утоление печалей», «Всех скорбящих Радость», «В скорбех и печалех Утешение», «Взыскание погибших», «Умягчение злых сердец», «Избавление от бед страждущих», «Милостивая», «Целительница», «Путеводительница», «Живоносный Источник».

Каждое название иконы Богоматери – это буква в алфавите православной нравственности. Из этих букв складывается и понятие о свободе, данной человеку Богом. Женщина, идущая на аборт, теряет свободу принять дар стать матерью, превращаясь из «сокровищницы рождения» в «сокровищницу убийства». И какие бы аргументы ни сопровождали это превращение, они не смогут превратить «нельзя» в «можно».

Правило 21-е Анкирского Собора: «Женам, от прелюбодеяния зачавшим, и истребившим плод, и занимающимся составлением детогубительных отрав, прежним определением возбранено было причащение Святых Таин до кончины: и по сему и поступают. Изыскивая же нечто более снисходительное, мы определили таковым проходити десятилетнее время покаяния, по степеням установленным».

Правило 91-е 6-го Вселенского Собора: «Жен, дающих врачевства, производящия недоношение плода во чреве, и приемлющих отравы, плод умервщляющия, подвергаем епитимии человекоубийцы».

Правило 2-е святителя Василия Великого: «Умышленно погубившая зачатый во утробе плод подлежит осуждению смертоубийства. Тонкого различения плода образовавшегося или еще необразованнаго у нас несть. Ибо здесь полагается взыскание не токмо за имевшее родитися, но и за то, что наветовала самой себе: поелику жены от таковых покушений весьма часто умирают. С сим совокупляется и погубление плода яко другое убийство от дерзающих на сие умышленно. Впрочем, подобает не до кончины простирати покаяние их, но приимати их во общение по исполнении десяти лет; врачевание же измеряти не временем, но образом покаяния».

Правило 8-е святителя Василия Великого: «… дающие врачевство для извержения зачатого в утробе суть убийцы, равно и приемлющие детоубийственные отравы».

Священное Писание, равно как и святые отцы, учит, что дети – дар Божий.

А рождение детей – это благословение и повеление Господне, данное человеку еще в раю. Поскольку у зародыша имеется живая душа, созданная Богом уже в момент его зачатия, постольку Церковь и святые отцы с такой твердостью борются против абортов; потому что истребляется жизнь, погибает душа – как убиваемого, так и совершающего убийство, – и попирается заповедь Бога, Который говорит: плодитесь и размножайтесь (Быт 1, 28). Попирается также шестая заповедь десятисловия, которая гласит: не убий (Исх. 20, 13).

По причине абортов создается угроза жизни на земле, нарушается заповедь, данная творению Божию в раю, покушаются на жизнь самых невинных человеческих существ, каковыми являются дети, разрушается семья, заболевает все общество и на виновных в аборте обрушиваются самые суровые кары Божии как при жизни, так и после смерти. Затем души абортированных детей, не будучи крещеными, не могут войти в Царство Божие и дожидаются дня Страшного Суда, когда сами будут обвинять своих родителей, убивших их, перед лицом Праведного Судии Иисуса Христа.

Современная церковная практика не использует длительные епитимии за убийство нерожденного ребенка. Тяжесть этого греха не различается в зависимости от срока беременности, и аборт является тяжким преступлением против Бога и человеческой жизни.

В случае самопроизвольного аборта, происшедшего по болезни или греховной неосторожности матери (поднятие тяжестей, бег, нерадение о сохранении ребенка), Святой Церковью полагается совершение священнической «Молитвы жене, егда извержет младенца», которая по своему смыслу носит покаянный характер. Чтение священником «Молитвы жене, егда извержет младенца» предназначено только для самопроизвольного аборта. После искусственного аборта чтение этой молитвы не имеет под собой никакого канонического основания.

Все дореволюционные российские законы осуждали абортное дело. На Руси в XV–XVIII веках за вытравление плода зельем или с помощью бабки-повитухи священник накладывал на женщину епитимью сроком от 5 до 15 лет.

Официально смертная казнь за аборт вводится с 1649 года в «Уложении», принятом при государе Алексее Михайловиче (гл. 22, ст. 26): «А смертные казни женскому полу бывают за чаровство, убийство – отсекать головы, за погубление детей и за иные такие же злые дела живых закапывать в землю». В 1715 году Пётр I своим указом смягчил это наказание, отменив смертную казнь. Но вплоть до прихода к власти большевиков, аборт был редким явлением по причине крайне отрицательного отношения к нему в обществе.

В Уголовном кодексе России 1832 года изгнание плода упоминалось среди видов смертоубийства. По положению о наказаниях 1845 года аборт приравнивался к умышленному детоубийству. Вина за это преступление возлагалась как на людей, осуществлявших изгнание плода, так и на самих женщин. Аборт карался каторжными работами от 4 до 10 лет для врача и ссылкой в Сибирь или пребыванием в исправительном учреждении от 4 до 6 лет для самой женщины.

Неосторожный аборт наказанию не подлежал.

Согласно «Уложению о наказаниях» 1885 года (ст. 1461, 1462), искусственный аборт карался каторжными работами от 4 до 5 лет, лишением всех прав и состояния, тюрьмой, ссылкой в Сибирь на поселение.

Уголовное уложение 1903 года смягчало меры пресечения: «Мать, виновная в умервщлении своего плода, наказывается заключением в исправительный дом не свыше трех лет, врач от 1,5 до 6 лет». Впрочем, аборты строго по жизненным показаниям были разрешены.

Впервые в мире искусственный аборт был узаконен в период Французской революции (на короткое время 1791–1810 гг.) и в России после Октябрьской революции 1917 года. Постановление Наркомздрава и Наркомюста гласило: «Допускается бесплатное производство операции по искусственному прерыванию беременности в обстановке советской больницы, где обеспечивается ей максимальная безвредность». Таким образом, Советская Россия стала первой страной, где произошла легализация аборта. Террор и резня, развязанные коммунистами-сторонниками абортов против верующих и врачей-противников абортов, сделали невозможной дискуссию и какой-либо общественный протест.

Аборты из-за угрозы вымирания страны запрещаются 27 июня 1936 года постановлением ЦИК и СНК «О запрещении абортов, увеличении материальной помощи роженицам, установлении государственной помощи многосемейным, расширении сети родильных домов, детских яслей и детских садов, усилении уголовного наказания за неплатеж алиментов и о некоторых изменениях в законодательстве о разводах». Но через год после смерти Сталина разрешаются вновь. Указом Президиума ВС от 5 августа 1954 года преследование женщин за аборты было прекращено, а указом от 23 ноября 1955 года «Об отмене запрещения абортов» свободные аборты, проводимые по желанию женщины исключительно в медицинских учреждениях, были вновь разрешены.

Статистика абортов в СССР была засекречена, обнародована в конце 1980-х годов. СССР занимал одно из первых мест в мире по количеству абортов на число рожденных детей. Пик числа абортов пришелся на 1964 год – 5,6 млн абортов, что было максимальным за всю историю России.

В России аборт официально был разрешен до 12 недель, но действующие так называемые «социальные показания», введенные в действие приказом главы правительства России В.С. Черномырдиным, делают аборт, точнее искусственные преждевременные роды, доступными на любом сроке беременности.

При прерывании беременности на позднем сроке рождались дети, жизнеспособные вне тела матери. Они умерщвлялись после рождения различными способами, например, погружением в ведро с водой.

В 1996 году число абортов в России составило 2 469 198… Из трех беременностей две заканчивались убийством нерожденного ребенка…

По официальной статистике, в 2020 году число прерванных беременностей составило 550 тысяч. Это больше полумиллиона убитых детей в год!

1649 год – «Уложение» царя Алексея Михайловича: за аборт – смертная казнь.

1885 год – «Уложение о наказаниях»: от 4 до 5 лет

каторжных работ и ссылка в Сибирь.

1903 год – «Уголовное уложение»: для матери – до 3 лет тюрьмы, для врача – от 1,5 до 6 лет.

1910–1913 годы – Пироговские съезды и другие собрания медиков и юристов призывают отменить наказания для матерей и карать только врачей, выполняющих аборт по корыстным соображениям.

1920 год – Постановление Наркомюста и Наркомздрава РСФСР «Об охране здоровья женщины»: аборты осуществляются бесплатно и без ограничений.

1936 год – Постановление ЦИК и СНК СССР «О запрещении абортов». Аборт допускался только в виде исключения в случаях, когда продолжение беременности представляло угрозу жизни или грозило тяжелым ущербом здоровью беременной женщины.

1955 год – Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об отмене запрещения абортов»: все запреты сняты, желание женщины избавиться от плода – достаточное основание для аборта.

1964 год – пик числа абортов в СССР – 5,6 млн.

Многочисленные осложнения абортов наблюдаются в 100% случаев и носят необратимый характер, вплоть до смертельного исхода: заражение крови, перитонит, потеря крови, ДВС (синдром диссеминированного внутрисосудистого свертывания крови), шоковое состояние, рак молочной железы… Наиболее частым осложнением после искусственного аборта является бесплодие и постабортный синдром (ПАС) – комплекс психических осложнений, не затихающий с годами.

К отдаленным последствиям аборта относятся онкологические заболевания, гнойные воспаления придатков, стойкое нарушение менструального цикла, рождение недоношенных детей и множество других. В основном по причине абортов около 20–25% супружеских пар в России бесплодны. Особенно опасен аборт для молодых нерожавших женщин.

Вопреки бытующему мнению, частота абортов не связана с экономическими факторами: связь между материальным благосостоянием семьи и количеством абортов не прослеживается. Напротив, в бедных странах семьи больше, а более богатые семьи стремятся к меньшему числу детей. Предложение конкретной материальной помощи крайне редко останавливают женщину, идущую на аборт.

В равной степени в убийстве нерожденного ребенка виновны врачи, совершающие искусственный аборт и назначающие абортивные средства. Ответственность за убийство нерожденных детей лежит также на муже, который не препятствует совершению женой аборта, тех, кто дает советы сделать аборт, настаивает на аборте, выписывает направление на аборт, распространяет рекламу абортов и выступает за свободу абортов, производит и продает абортивные средства.

С точки зрения современной эмбриологической науки жизнь человека начинается не с момента рождения, а с момента зачатия, то есть с момента слияния ядер мужской и женской половых клеток (доктор биологических наук

В. А. Голиченков, доктор биологических наук Д. В. Попов). В это время образуется уникальный генетический код, следовательно, эмбрион является биологически самостоятельным организмом и никак не может считаться частью тела матери, получая от нее только кислород и питательные вещества. На более поздних сроках беременности формируются внешние признаки, особо подчеркивающие то, что эмбрион является отдельным человеком. Через 20 дней после зачатия начинает биться сердце, спустя месяц появляются оформленные конечности. У нерожденного ребенка фиксируются электрическая активность мозга, сердца, отпечатки пальцев и другие признаки, характерные для взрослого человека и определяющие индивидуальность личности. Кровь ребенка не смешивается с кровью матери. Доказано также то, что нерожденный ребенок чувствует боль.

Журнал Славянка № 106 июль-август 2023г. Помочь Славянке или подписаться на журнал.